Пятнично-субботняя лихорадка в дейтинг-сервисах колышет троллей. Я называю это время ночью живых мертвецов: выползают зомби, которые готовы спать с кем угодно. В поездках ночью к черту на кулички, конечно, много веселья и не меньше опасности. Если про водителей такси ходят городские страшилки, то что могут выкинуть парни с одной фоткой и чаще всего ненастоящим именем? Ромы оказывались Маратами, Алексы — Ромами, Сережи — Алексами. Я тоже не представлялась настоящим именем, по крайней мере, в первый раз.

За время активного дейтинга я разработала личные правила безопасности. Первое — никакого голого тела вместе с лицом и никаких интимных фоток по первой просьбе. Фотографии я обновляю регулярно и так же регулярно удаляю — чтобы случайно не показать их родителям вместе с картинками из отпуска и не передать друзьям телефон с крупным планом моего клитора.

Я заметила закономерность: чем настойчивее мужчина требует голые фотографии, тем глупее и равнодушнее он оказывается в сексе. Люди, с порога хвастающиеся членами, самые скучные. Самым тактичным, интересным и хорошо занимающимся сексом было достаточно лица по плечи и обычного портрета в городе. Милые начинают разговор с комплиментов — и даже если будут плохо трахаться, поднимут самооценку. Безнадежных выдают глупые эротические гифки. Вопрос про возраст первым делом — знак, что будешь куском мяса и вряд ли получишь удовольствие. Если сразу спрашивают имя, все будет человечно. Но повезет с сексом или нет, никогда не знаешь, пока не начнешь — и никакие обсуждения заранее тут не помогут.

Пару раз я приходила в себя через пару часов после фантастического секса с мужчинами, которые мне даже не нравились внешне: так, молодой парень с залысинами и голосом скрипящей двери дал мне кончить восемь раз за ночь. Несколько раз я цепенела от секса, который шел не по сценарию, и очень боялась, когда обнаруживала, что совершенно намокла от внезапных звонких пощечин.

То, что меня могли изнасиловать, я тоже постоянно держала в голове — в этом, пожалуй, принципиальная разница между мужчинами и женщинами в пользовании любым сервисом для знакомств. Сомневаюсь, что мои партнеры вообще задумывались о безопасности. В момент сомнений я присылала друзьям телефоны мужчин и адрес, куда еду, — появилась база экстренных контактов. Встречалась в городе на глазах у всех. Носила с собой газовый баллончик. В чужом доме всегда смотрела, как закрывается дверь, и никогда не пила. Секс под алкоголем и веществами с посторонними я вообще не практикую: и мужчины часто удивлялись, что в меня не нужно вливать пару бокалов, чтобы я расслабилась. В попытках вычислить потенциальных абьюзеров завела правило не встречаться с гомофобами и милитаристами: два очень неприятных сексуальных опыта случились у меня с человеком, который презирал всех, «кто пихает что-то в попу», и фанатом военной истории.

Так как возможность секса оказалась круглосуточной, и сорваться на свидание я могла в любой момент, четыре презерватива я положила в кошелек и теперь всегда ношу с собой. Обсуждать предохранение всегда надо заранее и дополнительно: примерно треть мужчин «ненавидят презервативы» и ничего не знают про российскую эпидемию ВИЧ, предлагая предохраняться таблетками. «Спасибо, я не хочу трахаться в пакете». Спасибо, я не хочу подцепить ВИЧ. Хотя кого я обманываю: секс в презервативе, особенно с новым партнером, — это чаще всего действительно секс в пакете и даже хуже. Но ничего не поделаешь: незащищенный секс в большом городе — это всегда несколько неприятных диагнозов после. Вопрос времени, когда пойдешь сдавать анализы со слишком знакомой симптоматикой: два безобидных, но неприятных вируса напомнили мне о том, что все могло быть гораздо хуже, а тупить, как в студенчестве, я больше не могу себе позволить.

(Отрывок статьи Сони Андреевой)